Первое, что поражает туриста в открытой пустыне, — это оглушительная тишина, нарушаемая лишь мягким шелестом песка под ногами верблюдов. Впрочем, в привычном понимании это и не песок вовсе, а мельчайшая рыжеватая мука, которую Сахара за миллионы лет намолочена своими исполинскими жерновами песчаных бурь, поднимаемых знойными ветрами Самум и Сирокко.

Первый дует зимой, второй летом. Впрочем, в начале нашего путешествия Сахара была тиха и спокойна. Чистый прозрачный воздух чем-то неуловимо напоминал морской. Но через несколько мгновений уже понимаешь, что ошибся. Непередаваемый аромат пустыни — это что-то особенное…

В лучах закатного солнца по барханам скользили причудливые длинные тени людей и верблюдов. Чуть правее, на горизонте, мелькнули и пропали силуэты встречного каравана. С громким жужжанием пронесся над головами ярко-зеленый дельтаплан. Ничего не скажешь, тоже хороший экстрим! И снова лишь покачивающиеся спины верблюдов, шелест песка и редкие гортанные команды погонщика.